У нас сейчас помимо заявки выигранной на создание школы креативных индустрий на базе нашей библиотеки, еще выиграны два гранта: на создание экспозиции, посвященной литературному наследию региона — этот грант называется «Средиземье: картина мира и карта местности». И на школу арт-кураторов.

«Средиземье» поддерживает фонд Потанина, там порядка пяти миллионов грант: будет создано экспозиционно-выставочное пространств. Это будет не просто экспозиция, на которой представлены книжки, а довольно новаторское социально-культурное высказывание на тему литературного наследия региона. И помимо этого грант предполагает работу с сообществами.

Мы постоянно работаем с представителями культурных институций, и формальных, и неформальных, государственных и частных, и заметили ряд особенностей: очень часто представители творческих сообществ могут быть не знакомы между собой даже в нашем не очень большом городе. Или такая особенность, что представители одного поколения поэтов, литераторов совершенно не знакомы со своими молодыми коллегами. То же можно сказать о музыкантах, художниках... Очень почему-то герметичные, непересекающиеся сообщества. Поэтому у нас есть задача внутри одного из наших грантов – эти сообщества так или иначе соединить. Провести картирование сообществ, выстроить связи между ними, помочь образованию общей повестки, созданию условий для их "переопыления", совместных проектов, мероприятий, в том числе с нами. И включить их в орбиту работы с библиотеками. И в этом гранте также предполагается участие наших коллег из районов Иркутской области — стажировки, мастер-классы.

Второй грант, который называется «Школа арт-кураторов Средиземье» мы выиграли в конкурсе Президентского фонда культурных инициатив. Стартуют они примерно в одно и то же время, но вот школа арт-кураторов — там предполагается создание обучающей программы, которая может потом быть тиражирована. Это будет … скажем так, начальный уровень подготовки специалистов библиотек и других учреждений культуры, музеев, муниципальных прежде всего, как арт-кураторов. То есть коллеги наши научатся делать приличные художественные либо литературные экспозиции, выставки. Причем не просто собирать их содержательно, но и включать экономику, маркетинг.

Мы хотим, чтобы качество культурного продукта, доступного людям в муниципальных образованиях Иркутской области, в регионе, не только в областном центре, было достаточно высоким. И все те компетенции, которые появятся у нас в работе с творческими сообществами, мы, как методический центр, будем «перегружать» в наши библиотеки муниципальные, включая библиотеки модельные, разумеется.

Когда мы получили информацию о том, что выиграли, у нас практически через неделю состоялось рабочее совещание, которое проводит по креативным индустриям заместитель губернатора, который курирует экономический блок креативной индустрии в регионе. Они вместе с министром экономического развития промышленности, вместе с министром культуры, с представителями центра Мой бизнес, представителями дизайн-индустрии посмотрели, что здесь (в проекте) есть, высказали свои пожелания, чтобы был преодолен разрыв между креативными индустриями, за развитие которых отвечает Министерство культуры, и индустриями, за развитие которых отвечает Министерство экономики. Когда современное искусство, поддерживается, но нет вот этого соединения, есть разрыв между креативным и бизнесом. То есть они сразу сказали, что заинтересованы в том, чтобы наш ресурс был задействован именно в развитии креативной экономики региона.

И сейчас мы прорабатываем концепцию, которая подразумевает соединение школьников, которые будут заниматься развитием своих творческих способностей, и представителей творческих сообществ, представителей бизнеса, которые будут готовы выступить заказчиками, потребителями создаваемого культурного продукта. И именно в такой сложной схеме мы находим для себя какой-то особенный азарт, потому что просто освоить федеральные и областные деньги и создать несколько кружков детского творчества художественного — это нам не очень интересно на самом деле.

Со стороны библиотеки самый, наверное, необходимый навык — не быть зашоренными. Действительно, есть правила поведения в библиотеке, также есть какие-то возможности... все равно стеллаж можно да когда-нибудь сдвинуть. И выставочные комплексы можно какие-то сделать немножко с «вывертами». То есть работникам библиотек важно быть помощниками, быть сотрудниками, быть сопричастными каким-то экспериментам.

Вот у нас в Добролюбовке, например, был спектакль. Это интересный пример, тот самый пример зашоренности, но зашоренности не со стороны библиотеки, не со стороны участников, а со стороны зрителей. Это про то, что мы показываем что-то новое, и библиотека дает площадку для реализации проекта.

Вот смотрите, у нас в Архангельске есть «святые» писатели... У нас, например, есть Ломоносов, которым названо абсолютно все. У нас есть Федор Абрамов, у нас аэропорт назван в его честь. Много всего: фестивалей его имени и так далее. И, понимаете, всю жизнь выходили женщины, мужчины, играли спектакли вот так, как в Советском Союзе. А на спектакле в библиотеке режиссер один представил альтернативную точку зрения, и люди, конечно же, оскорбились, потому что «Абрамова надо показывать только так». Зрители не то что не приняли, просто это повод для дискуссии был, и опять же, не каждая библиотека позволит себе «богохульство»...

У меня есть история прекрасная опять же про Абрамова. Мы ездили в поселок Верково, это там, где он родился, сам Федор Абрамов, — там, чтоб вы понимали, там все Абрамов. Абрамов дом, Абрамов, Абрамов, Абрамов... У нас была конференция, где приглашали зрителей, подростков, людей обычных, и дискутировали насчет Абрамова, и, не поверите, общество разделилось на две части: те, которые его ненавидят, потому что задолбала реклама Абрамова везде, а вторые его просто обожают, это как секта.

Там написано в библиотеке: спектакль по Абрамову. Понимаете? Все пойдут на Абрамова, старушки, понимаете? И пойдут они и скажут: «О, Господи!» Что, библиотека этого не понимает? Понимает. И тут как раз вот про что — я почему говорю «не быть зашоренными». Потому что часто все равно же включается самоцензура, а у нас совершенно золотые деятели библиотеки.

Почему это важно? Они (зрители) могут не знать, что это альтернатива традиционной режиссуре, и как раз это их восприятие расширит. По опросам, по статистике, люди не читали Абрамова. То есть они пришли на спектакль, им с детства талдычили, что все у нас Абрамова, аэропорт имени Абрамова, но при этом люди не читали. Может быть, в детстве, в школе. В школе в блоке региональный компонент, там две лекции, ну или сколько, я не разбираюсь. А люди не читали. А режиссеры и лекторы читали. Ну то есть это вот про, опять же, про пропедевтику, про то, что люди посмотрели что-то, взяли, может, пришли домой, почитали — «Вау, ничего себе!». А может, и не почитали, может, забыли.

У меня был спектакль, где мне надо было 120 метров спанбонда (нетканый полимерный материал, белое легкое полотно) — сделать из него палатки. Мы делали 16 палаток, 120 метров спанбонда, огромные, офигенские просто. Добролюбовка у нас позволяет такие пространства закрывать.
Или, например: у нас есть такой северный писатель, Песахов, и он писал сказки, типа «Барона Мюнхгаузена», придумывал какие-то истории, причем он придумывал... Это как псевдодокументалистика. То есть он говорил, что в Архангельске ходят белые медведи, продают соль, мы северное сияние собираем ладошками, и так далее, и так далее. И у меня одна часть спектакля была — такой «обман», когда актриса вела псевдолекцию, что Песахов жил до 120 лет, и он умер в 2000 году на самом деле, и ходил в библиотеку, и так далее, и так далее. Ну, то есть это был прикол, потому что половина людей понимала, что это актриса, а половина людей не понимала, что, вообще, происходит. И мы делали выставку, причем вот такую «суперстандартную», как во всех библиотеках. У нас у Песахова памятник есть в центре города, у него все время на голове была на шляпе птица, чайка. И в 2000-х украли эту чайку, и в 2010-х, то есть каждые 10 лет ее воруют. И одним из экспонатов были эти ворованные птицы, из папье-маше.

В Питере у нас был проект, «Маршрут старухи» назывался, посвященный Хармсу, и он был на нескольких площадках. В 2015 году. И детская библиотека имени Лермонтова, она тоже была частью спектакля, и нам даже разрешали там выбрасывать кукол из окон, и так далее... ну, мы никогда не сталкивались с какими-то ограничениями, что ли, то есть понятно, что книжки нельзя трогать, но при этом мы двигали стеллажи, освобождали пространство...

Учреждения важно связывать, потому что … Вообще, что такое вся наша жизнь? Это большая философская категория, которая объединяет все-все-все вокруг. Ведь сначала, если говорить про развитие науки и познания, появилась философия - то есть «наука обо всем». И потом из нее уже стали выделяться отдельные направления — химия, литература и все такое прочее. А на самом деле они все изначально были взаимосвязаны. И сейчас они тоже взаимосвязаны. То есть, вот такое деление предметов и дисциплин на химию, математику и русский язык — оно довольно-таки условно. А как химия без русского языка может быть? Это все взаимосвязано, и если еще больше связывать эти разные дисциплины, то есть делать междисциплинарные проекты, можно получать какой-то новый результат. Например, если связать музыку и математику, можно получить нечто невообразимое ... Есть примеры, когда город, например, тоже «озвучивают», «читают» город за счет звука.

Мы работаем с Архангельской областной специальной библиотекой для слепых. И для них мы проводили такую прогулку, экскурсию по улицам города. По большей части это был не наш рассказ, это было интервью. И с читательницей библиотеки для слепых, Мариной Валентиновной, мы побеседовали о том, как она воспринимает город. Не видя его совсем. И поняли, что это очень важные аспекты, которых зрячие люди в повседневности фактически и не замечают. На городские звуки не обращают внимания, на городские запахи, температуру, какие-то тактильные моменты, хотя это очень важно и дает массу информации. А если поговорить с этим человеком, то можно понять, что город можно воспринимать совершенно по-разному. И тем самым его по-разному исследовать. И по-разному понимать.

После экскурсий у нас состоялась большая выставка в ЦСИ совместно с библиотекой. Мы показали предметы быта незрячих и слабовидящих людей. Проводили по ней экскурсии. Специалисты библиотеки делали мастер-классы: как читать и писать «брайлем», как смотреть картины, не видя их, как ориентироваться в быту.

Запрос на это велик! Студенты приходили, просто посетители, художники. И библиотека сказала, что для неё очень важно и интересно выходить в новые места, а не только в своих стенах что-то делать.

Вот мы говорим про исследование: как можно было бы связать, например, географию – и живопись? Или географию и музейную деятельность. Это совершенно невзаимосвязанные вещи.

А мы связали! Есть такой сайт, называется «госкаталог», там опубликовано огромное количество картин. И просто музейных экспонатов, которые находятся в выставочных залах или в фондохранилищах. Мы взяли все живописные полотна, которые были написаны или хранятся в Архангельской области, и все их идентифицировали по месту создания. Ведь на каждой картине изображено какое-то место. Не на каждой, но на большинстве. Место, событи, человек, дом, или еще что-то. То есть каждая картина имеет геопривязку, геоточку. И мы просто на гугл-картах отметили все вот эти точки, загрузили туда изображения этих картин и сделали онлайн карту, «художественную карту» Архангельской области. Это как раз таки междисциплинарная вещь, которая связывает живопись, музейную сферу, географию, картографию и просто аналитику городских данных. И за счет этого, например, можно экскурсионные маршруты разрабатывать, можно какие-то исследования писать, биографические работы создавать, и все, что угодно. За счет того, что вот этот срез, он позволяет разные дисциплины, разные сферы в себя объединить. Поэтому это очень важно, объединять очень разные сферы деятельности, и разные учреждения в том числе. Связывать университет с заводом, например, медиков – с художниками.

В начале 2019 года мы организовали свой первый выставочно-исследовательский проект. Он был посвящён истории кинотеатра «Север», который входит в состав усадьбы Шингарёвых-Плотниковых, где мы располагаемся. Мы его сделали со студентами САФУ. То есть это была их полноценная работа в рамках курса профильной дисциплины.

На эту выставку пришёл посетителем создатель сайта «Старый Архангельск» Игорь Кысин. Игорь только на своём энтузиазме и при содействии коллег и единомышленников создал и ведёт сайт с публичным архивом фотографий старого города. На этом сайте уже более 4000 снимков. И коллекция постоянно пополняется.

Однажды в этом сообществе была высказана мысль о том, что неплохо было бы организовать реальную выставку старых фотографий, чтобы как можно больше людей увидело, каким был Архангельск и как он изменился с течением времени. С 2011 года проект «Старый Архангельск» существовал только в сети: сайт и социальные сети. Ведь для организации выставки нужны очень разные компетенции: формирование идеи выставки, тематический отбор снимков, печать материалов, организация экспозиционного пространства, дизайн афиши и прочего визуального оформления выставки, распространение информации по СМИ и соцсетям, проведение мероприятий в рамках выставки и многое другое.

Зная наш опыт, Игорь предложил тему выставки — «Советский Архангельск в цвете». Из тысяч фотографий старого города, бОльшая часть из которых чёрно-белые, мы отобрали несколько десятков цветных снимков и сформировали выставку «Вспышки памяти» в пространстве ЦСИ в Музее художественного освоения Арктики им. А.А. Борисова. У нас как у ресурсного центра есть возможность печати материалов, есть навыки создания экспозиций, организации событий и их информационного, технического и организационного сопровождения. Поэтому всего лишь из одного случайного предложения-идеи развился целый выставочный проект. На открытие этой выставки пришло много людей – жителей и гостей города, экскурсоводов, фотографов, студентов и пр. Потом что сама выставка объединила самые разные темы: фотографию, историю, архитектуру, моду.

Мы дополнили эту фотовыставку советскими открытками, использовали проектор, чтобы крутить сотни цветных снимков на стену зала, а в центре зала поставили сканер и компьютер. Заблаговременно опубликовав анонс о выставке, мы призвали всех её посетителей принести свои фотографии из старых семейных альбомов с видами города, людьми и событиями. Сразу на месте мы сканировали фотографии, оригиналы возвращали владельцам, а электронные копии пополняли коллекцию сайта «Старый Архангельск». Сама выставка была наполнена регулярными экскурсиями, творческими встречами с местными краеведами. Один из них — легендарная для Архангельска личность — историк архитектуры Юрий Анатольевич Барашков. Краевед, автор множества книг об истории и застройке Архангельска. Он провёл открытую лекцию про историю и современность города. На встрече был аншлаг. Антураж выставки с видами старого города максимально и органично погрузил участников встречи в рассказы Юрия Анатольевича.

Позже мы эту выставку размещали на разных площадках: Ломоносовский ДК, Школа искусств в Новодвинске, Устьянский краеведческий музей, Карпогорский ДНТ и пр. Эта выставка продолжает жить и скоро будет размещена в новом пространстве.

Илья: как мы участвовали в создании сообщества. Урбанистического.

Мы думаем о том, как хорошо здесь, в пространстве «Рельсов», но при этом нам не все равно, что там, «в городе». Нам хотелось влиять на среду в самом городе. Мы видели большое количество урбанистических сообществ в других городах и их результаты работы, и мы хотели, чтобы «Рельсы» просто стали площадкой для того, чтобы у нас в Твери образовалось такое урбанистическое сообщество. Которого не было. Мы спросили себя, а как мы его соберем, как мы его создадим? И решили провести фестиваль. У нас самое главное мероприятие — это «Рельсы-фест» каждый год, посвященный городской среде…
Мы не говорили: «ребята, мы проводим городской фестиваль, и наша цель — создание сообщества», но для себя в команде мы определили, что цель — это именно создание сообщества.Мы пригласили разных крутых спикеров, которые с площадки вещали об удачном опыте, о том, как они меняют городскую среду, и в перерывах мы говорили: ребята, а если вы хотите так же изменять среду в своем городе, давайте мы с вами соберемся, встретимся после фестиваля, и будем регулярно встречаться и так же изменять свой город. И этот запрос, на этом большом массовом мероприятии, был услышан, через месяц мы уже встречались в регулярном составе, мы определили рабочие группы, цели, задачи движения. Я стал одним из основных участников.

Первое, что нужно было сделать, это переверстать программу. А для этого спрашивать не у чиновников, а у пользователей. Я звал молодежь. Мне нужно было от них максимально информационное поле, мне нужен был фон, из которого я постараюсь вытащить ту историю, которая ляжет в основу проекта. ... Что мне нужно сделать для того, чтобы это здание ожило и дало результат.

В первый год мы обозначили создание некой концепции. В этот момент происходило формирование финансовой и управленческой моделей. Проходили исследования, в рамках которых я собирал молодежь, которых знал, и мы с ними обсуждали достаточно просто: ребят, вот здание, давайте сделаем его крутым, давайте подумаем, как это можно сделать, что мы хотим тут видеть. Все это максимально форсайтили. Дальше фильтровали. Выбирали массовые составляющие, опять форсайтили, опять фильтровали. Исходя из этого появился проект, идея создания с учетом площади, некоего закольцованного пространства, в котором любой молодой человек может приехать, заселиться в хостел, поесть в кафе, попить кофе, провести лекции или поучаствовать в мероприятиях и проектах. ... Пространство, в которое круто приехать, в котором огромное количество молодежи с интересными идеями и проектами, где их поддерживают.

Три месяца (мы проводили такие встречи). Раз в месяц я брал знакомых, которые занимались тренерством, целеполаганием и всем остальным. И примерно раз-два раза в месяц мы собирали молодежь в разных аудиториях. Через три месяца у нас было понимание, чего мы хотим сделать и как. Мы создавали максимально гибкий план, не загоняли его в рамки. ... Мы стали неким акселератором для проектов, начали растить аудиторию, которая приходит к нам и создает вокруг нас центр событий.

Ноль человек. Первый раз был ноль. Через неделю позвал своих друзей-товарищей. Пришло человек пятнадцать. На следующую форсайт-сессию уже пришло сорок человек. Последние форсайт-сессии были порядка ста-ста двадцати человек.

То есть, образно, пришло пятнадцать человек, я им рассказал: «Ребята, можете сейчас не верить, но мы можем попробовать». Приходило тридцать человек: «можете не верить, но мы можем попробовать». Сто двадцать человек: «Нас уже сто двадцать, и мы начинаем пробовать и делать. Есть возможность это показать общественности, губернатору, и я уверен, что через время мы получим результат». И это количество начало расти кратно.

Акцент в нашей работе на среду, на городское пространство — потому что без заботы о городском пространстве наши музеи во многом, к сожалению, бесполезны. Гости, которые приезжают, они хотят видеть атмосферу, они хотят видеть уют, они хотят видеть историю, в первую очередь. А если мы все застроим сайдингом, металлом, профилем и так далее, то, конечно, того не произойдет. Поэтому помимо развития каких-то общественных пространств мы довольно активно работаем с сохранением исторической среды, в частности, пытаемся спасти те дома, которые приговорены к сносу в силу разных причин, например, работы по расселению ветхого и аварийного жилья. Делаем это с переменным успехом, кое-что получается. В частности, один дом расселенный, который мы спасли в свое время, сейчас благодаря Фонду президентских грантов превращен в сувенирную лавку и Дом традиций и ремесел «Морошка». Это произошло в 21 году. Сейчас реализуется проект под эгидой президентского Фонда культурных инициатив, тоже связанный со спасением одного дома. С ним вообще интересная история была. В прошлом году выставили исторический дом на продажу, он не входит в список памятников, он должен был быть снесен, но мы позаботились, объявление написали, что дом продается, давайте найдем ему хорошего владельца, разместили объявление в социальных сетях, и через четыре дня пришел такой ответ, что я готов купить этот дом, от человека, который живет за границей, до сих пор не называет своего имени, говорит, я выкуплю, но при условии, что вы этот дом заберете и создадите там что-то интересное. Не отказываться же от такого предложения! Дом действительно попал под наше попечение, и вот сейчас мы выиграли гранты, там сейчас создается экспозиция, посвященная истории благотворительности, меценатства, потому что дом нашего купца-благотворителя Токарева, и там же будут гостевые комнаты в таком купеческом стиле, создаем такой новый объект, привлекаем к нему внимание и популяризируем.

... в частности, с пенсионерами мы опробовали очень хороший формат, который нам очень пригодился в нашей научной работе. Мы использовали пенсионеров в качестве волонтеров при работе над проектами под названием «Осколки времени». Мы создавали серию альбомов о Тотьме в разные периоды ее существования, о жизни довоенной, послевоенной, и для написания текстов сотрудникам музея требовалось перелопатить огромный объем информации из подшивок местных газет.
И наши друзья ветераны — им же все интересно, они же к этим подшивкам доступа не имеют фактически — мы попросили их, буквально каждого, выбрать какую-то тему и сделать выписки по этой теме, то есть один ветеран сделал выписки по теме «Медицина», второй по теме «Благоустройство», третий по теме «Спорт». И потом с этими выписками мы уже знали, в какой газете, в каком номере, в каком выпуске та или иная заметка, создавали текст уже на основе этих заметок, их перерабатывали, вводили в научный оборот, и это настолько было популярно, что как-то раз мы пришли, буквально после новогодних праздников, и перед дверями музея стоит очередь из ветеранов, пенсионеров, они все хотят работать с подшивками.
В этом есть интерес, и можно их вовлекать в такие волонтерские инициативы вполне. К тому же они чувствуют себя соучастниками, получают прекрасные, хорошо изданные книги, нам хорошо, им хорошо, всем хорошо. Они знали, что они работают для того, чтобы музейщики написали материалы и вместе с фотографиями опубликовали.
Там еще был ряд активностей. Они еще фотографии какие-то носили, мы конкурс устраивали, за лучшую фотоохоту давали деньги. Первый конкурс у нас был просто ахтунг полный, они принесли 736 фотографий, из которых мы отбирали 200 с лишним. Для нашей маленькой Тотьмы, 10 тысяч населения, ажиотаж. Они молодцы, их активность как раз направлять в это русло и им нужно. Они чувствуют свою значимость, это очень важно.

Мы мониторим, вебинары смотрим, какие по пушкинской карте проводят мероприятия. И эта идея нам пришла, я скажу так, спонтанно.
Мы должны развивать экологичное мышление, вырабатывать полезные привычки. Простой способ для каждого человека уменьшить количество отходов — заменить полиэтиленовые пакеты на многоразовые сумки-шоперы. И на планерке мы обсуждали: ну не будем мы сумки продавать — мы же не магазин! А чтобы это сделать полезным, что нужно? Нужно нанести какой-то принт на эту сумку. Мы купили пресс специальный, он довольно-таки недорогой — тут немного было затрачено финансов, из наших внебюджетных средств. И купили бумагу. Она есть в магазинах — можно заказать специальную бумагу. Термобумага.

И у нас приходит молодежь, приходят подростки и говорят — мы хотим такую-то картинку. Надо в программе ее обработать: они садятся за компьютером наши, в центре общественного доступа, обрабатывают эту картинку. У нас есть полный лицензионный пакет программ Adobe, там у нас есть все программы … и программа Illustrator там есть, и Corel Draw.

Ребята приходят, рисунки обрабатывают в программах, потом мы их распечатываем на нашем цветном принтере на термобумаге и через пресс наносим на шоперы. То есть они получают навыки работы в программе, они видят весь процесс… причем картинки-то они берут по мотивам произведений... Не просто какие-то абстрактные картинки. Они уходят и такая, знаете, реклама по городу: у всех практически старшеклассников есть такие шоперы. Это ведь тоже продвижение.

У нас на сайте — там все это расписано — какие услуги мы предоставляем по пушкинской карте. С правой стороны: интерактивная игра, деловая игра, дизайн-практикум, «кастомайзинг»… Тут все четко прописано: тип билета, какие дни, какое время, стоимость, описание краткое, контакты, наше местоположение — на сайте нашем все доступно и понятно. Через сайт также покупают билеты.

Общение в неформальной обстановке с посетителями позволило библиотекарям ближе познакомиться с локальными городскими сообществами, среди которых и фанаты аниме и японской субкультуры, и представители клуба кинологов, книжного клуба, поклонники современной музыки и литературы, геймеры.. «Кастомайзинг» помог изучить молодежную аудиторию, ее интересы, предпочтения, стиль общения и запросы на формат культурного отдыха в учреждениях культуры.